Наталья АГАРКОВА.
Что знают ваши дети о Голодоморе? Я не о ежегодном Дне памяти, не о тематических уроках в школах. Я о генетической памяти, формирующей национальное сознание.
Трудно рассказывать новому поколению о прошлом чужими историями. Согласитесь, когда что-то касается тебя, твоих родных, ты чувствуешь иначе, воспринимаешь больно, рассказы высечены в сознании навсегда. И ты передаешь семейные истории дальше и дальше, детям-внукам.
Впервые о Голодоморе я услышала маленькой, когда гостила в прабабушке на Кировоградщине, в селе Каменече. Бабушка Параска всегда собирала крошки хлеба со стола в ладонь и съедала. Вообще она никогда не оставляла еду на тарелке – нельзя, надо доедать, учила она. Чистила мне яблоки, сама съедала кожицу и серединку с зернышками. Это сейчас я понимаю, что человек, переживший длительный голод, действует так подсознательно.
Голодомор начался, когда у нее уже была хорошая семья: мужчина и двое детишек. Всю жизнь она помнила, как пришли в ее дом комсомольцы (они для нее были и оставались бандитами), унесли все: зерно, овощи, корову, лошадь, даже одежду. Они же убили ее мужа.
Именно комсомольцы избивали молодую Параску плетьми, когда она на поле собирала остатки колосков пшеницы. Затем зацепили молодую маму за ноги к коню и тащили ее по стерне через все поле. Вернулась домой едва живая, окровавленная, но зернышки из зажатого кулака так и не бросила.
«Запомни, – говорила бабушка. — Это страшнее войны! Голод — это продолжающаяся месяцами смерть». Странно, но от ее воспоминаний всегда было чувство борьбы, борьбы за жизнь свою и своих детей, борьбы за землю, хлеб, за свою Украину. Проходят десятилетия, бабушка давно смотрит на меня с небес, но даже сейчас от слова «голодомор» у меня каждый раз мороз по коже. И я всегда знала, что передам эту память детям.
Моя дочь первой спросила меня, что такое голодомор. Как современному ребенку, не мыслящему жизнь без гаджетов, объяснить ситуацию, когда долгое время нечего было есть. «Ты просыпаешься – завтрака нет, и обеда нет, и на вечер – пустой стол…» «Почему не было еды?» — спрашивает Настуня, зажигая свечу в память тех событий. Ищу слово…
Мой ребенок долго смотрит в окно. Продолжается пауза, за время которой у девятилетней девочки меняется взгляд (а может, и мировоззрение). Она смотрит не в окно, она смотрит через время. Она чувствует боль поколений, как я чувствовала во время рассказов бабушки.
Я уверена, что она сохранит память. Она пронесет через свою жизнь правду в родных лицах. Голодомор – это не триллер, придуманный фантастами. Это история его семьи. И как бы со временем политики не трактовали исторические события, у нее будет истина: ее прапрабабцу уничтожали только за то, что она УКРАИНКА.
А что знают о Голодоморе ваши дети? Спросите у них…